П н рыбников былины. Открытие былин состоялось по воле случая. Орленев павел николаевич
Рыбников Павел Николаевич (24.11.1831-17. 11.1885), этнограф и фольклорист. Родился в Москве. В 1858 окончил историко-филологический факультет Московского университета. По окончании университета Рыбников изучал в Черниговской губ. старообрядчество и записывал народные песни. В 1859 в связи с принадлежностью к революционному кружку «вертепников» сослан в Петрозаводск, где служил в канцелярии губернатора. В 1866 получил должность вице-губернатора в г. Калиш. В Олонецкой губ. Рыбников обнаружил еще живую эпическую традицию и стал пользоваться служебными разъездами для собирания былин. Попутно он записывал и др. виды народного творчества, занимался этнографическими изучениями. С к. 1859 в «Олонецких губернских ведомостях» и в «Памятных книжках Олонецкой губернии» публиковались заметки Рыбникова по этнографии, археологии, местным говорам и материалы по народному творчеству. В 1861-67 вышли «Песни, собранные П. Н. Рыбниковым» (Т. 1-4), включившие 224 записи былин, побывальщин, исторических песен и баллад. Собрание Рыбникова открыло богатство русского эпического наследия, сохраненное устной традицией Севера. В «Заметке собирателя» он обрисовал состояние эпической традиции в Прионежье, дал ряд характеристик исполнителей и впервые поставил вопрос о творческом воспроизведении былин и личном вкладе сказителей в эпическое наследие.
Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа - http://www.rusinst.ru
Сочинения:
Песни, собранные П. Н. Рыбниковым. 2-е изд. / Под ред. А. Е. Грузинского. Т. 1-3. М., 1909-10.
Здесь читайте:
Сокращения (в том числе краткая расшифровка аббревиатур)
Павел Николаевич Рыбников (24 ноября (6 декабря) - 17 (29) ноября ) - русский этнограф .
Биография
Предки его были Московскими купцами-старообрядцами; отец Павла Рыбникова умер, когда ему было около 5 лет. В 1844 году Павел Рыбников поступил в 3-ю Московскую гимназию . Учился он все годы блестяще, несмотря на то, что с младших классов после смерти отца вынужден был давать уроки в связи с возникшими материальными трудностями. Закончил гимназию в 1850 году с серебряной медалью . В 1850-1854 годы Рыбников совершил путешествие за границу вместе с К. Т. Солдатенковым и Н. П. Боткиным , причём, по его собственным словам, довольно долго жил в Италии. С 1854 по 1858 год П. Н. Рыбников - студент историко-филологического отделения философского факультета Московского университета . В это время он познакомился с А. С. Хомяковым . Рыбникову это знакомство дало очень много. В. И. Модестов , говоря о широкой образованности его, упоминает, между прочим, и о хорошем знании богословской литературы, - очевидное влияние Хомякова. Через Хомякова П. Н. Рыбников сблизился и с другими славянофилами: Константином и Иваном Аксаковыми, Юрием Самариным (со всеми ими он потом переписывался) .
После окончания университета Рыбников давал уроки детям Хомякова и летом 1858 года жил в его Тульском имении Богучаровe. От него он получил рекомендацию в Черниговскую губернию для изучения раскола и записи песен. Там он неожиданно был арестован вследствие его контактов с тамошним старообрядческим купечеством и с принадлежностью к революционному кружку «вертепников».
Награждён золотой медалью Русского географического общества и Демидовской премией (1864).
В апреле 1864 года он был освобождён от надзора с воспрещением жительства в столицах . В 1867 году Рыбников женился на дочери местного чиновника и уехал в польский город Калиш , где состоял вице-губернатором до своей смерти.
Библиография
Помимо перечисленного, П. Н. Рыбников издал:
- - «О льняной промышленности Пудожского уезда » («Журнал Министерства внутренних дел », кн. 8),
Семья
Отец - богородский купец Николай Абрамович Рыбников, владелец суконной фабрики в Чудинках близ Купавны .
Сестра - Софья Николаевна ( -), замужем за А. А. Карзинкиным . По одной из версий, именно их венчание изображёно на картине художника Василия Пукирева «Неравный брак ».
Напишите отзыв о статье "Рыбников, Павел Николаевич"
Примечания
Литература
- Базанов В. Г. П. Н. Рыбников в Карелии // Народная словесность. - Петрозаводск, 1947
- Разумова А. П. Из истории русской фольклористики. - М.;Л., 1954
- Разумова И. А. П. Н. Рыбников // Песни, собранные П. Н. Рыбниковым. - Петрозаводск, 1989. Т. 1.
- Карелия: энциклопедия: в 3 т. / гл. ред. А. Ф. Титов. Т. 3: Р - Я. - Петрозаводск: ИД «ПетроПресс», 2011. С. 48 - 384 с.: ил., карт. ISBN 978-5-8430-0127-8 (т. 3)
Ссылки
- // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
- Яковлев Н. . Большая биографическая энциклопедия. Проверено 30 декабря 2011. .
Отрывок, характеризующий Рыбников, Павел Николаевич
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C"est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.
– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s"y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
В 1825-1917 годах Карелия была регионом, куда царизм ссылал своих
политических противников. Многие из ссыльных были хорошо образованными
молодыми людьми (С.А.Раевский, А.П.Баласогло). Их краеведческие
исследования отличает высокий научный уровень, а после 1861 года –
оппозиционная направленность (С.А.Приклонский, А.С.Пругавин).
В марте 1859 года в Петрозаводск был сослан участник студенческого
движения Павел Николаевич Рыбников (1831-1885) (1). В августе того же
года он стал делопроизводителем, а с мая 1861 года – секретарем
Олонецкого губернского статистического комитета (далее ОГСК). Уже в
первые годы ссылки, длившейся до декабря 1866 года, П.Н.Рыбников проявил
себя как общественный деятель и исследователь края. В январе 1860 года
по его инициативе была создана первая в Петрозаводске публичная
библиотека. Для нее выписали революционно-демократический журнал
Н.А.Некрасова, Н.Г.Чернышевского и Н.А.Добролюбова «Современник» (причем
в двух экземплярах), либеральные журналы «Отечественные записки» (в
двух экземплярах) и «Русский вестник», сатирический журнал «Искра» и еще
18 газет и журналов на русском языке и 7 периодических изданий на
иностранных языках. Библиотекарем избрали П.Н.Рыбникова. Публичная
библиотека просуществовала до 1862 года.
Уже с 1860 года начинают появляться статьи П.Н.Рыбникова, посвященные
истории и этнографии Олонецкой губернии. Особенно его интересовали
крупнейшая в крае Шунгская ярмарка2, выращивание и обработка льна и
состояние охоты и рыболовства в Пудожском уезде3, этнография русского
населения Заонежья4, старообрядчество5 и другие проблемы6. В 1866 году
он опубликовал интересные путевые заметки, сделанные во время поездки по
Петрозаводскому и Повенецкому уездам.
Но главная заслуга П.Н.Рыбникова состояла в собирании местного
фольклора. Только в 1860-1861 годах он совершил пять больших поездок по
губернии, проехав более 1000 верст, побывал в Заонежье, Пудожском и
Каргопольском уездах. Во время этих поездок П.Н.Рыбников записал много
произведений местных сказителей и собрал в Кижах, на Пудоге и в
Каргополье более 80 былин. В 1861-1867 годах он издал четыре тома
знаменитых «Песен, собранных П.Н.Рыбниковым»7.
Находясь в ссылке П.Н.Рыбников женился на дочери крупного
петрозаводского чиновника лютеранке Анжелике-Аполлонии-Ольге
Леопольдовне фон-Штемпель8. Этот факт почему-то замалчивался всеми
советскими биографами знаменитого фольклориста.
| 155 |
Хотя хронологически П.Н.Рыбников принадлежит к ссылке второй
половины XIX века, но типологически он ближе к ссыльным николаевского
периода, стремившихся реализовать себя в ссылке через активное изучение
истории, этнографии, фольклора, культуры и быта Олонецкого края, и
создать таким образом условия для скорейшего освобождения.
Одним из направлений научной деятельности П.Н.Рыбникова в годы
петрозаводской ссылки стало его сотрудничество в Археологическим
обществом. Это одно из старейших научных обществ России (основано в 1846
году) занималось археологией. В XIX веке под термином «археология»
понималось любое «научное исследование вещественных памятников», то есть
в археологию входили изучение старинное архитектуры, палеография,
нумизматика, проведение раскопок и т. д.
Для налаживания контактов П.Н.Рыбникова с Археологическим обществом
большое значение имел тот факт, что в 1861-1863 годах в Петрозаводск
приехал для участия в проведении крестьянской реформы известный
палеограф, археограф и летописевед, Д.В.Поленов (18О6-1878) (9). В
Петрозаводске он был назначен 13 марта 1861 года, как один из крупнейших
помещиков Олонецкой губернии, непременным членом от правительства в
Олонецком губернском по крестьянским делам присутствии. До отъезда в
Петрозаводск в феврале 1861 года Д.В.Поленов был секретарем
Археологического общества. Находясь в Петрозаводске он переписывался с
известными столичными учеными, в частности с палеографом
И.И.Срезневским. Именно здесь Д.В.Поленов узнал о своем избрании
членом-корреспондентом Академии наук. Уже весной 1861 года он просил
руководство Археологического общества «о доставлении в петрозаводскую
гимназию записок общества на русском языке» и других изданий
Археологического общества. На заседании 29 апреля 1861 года
Археологическое общество приняло решение эту просьбу удовлетворить10. В
Петрозаводск Д.В.Поленов приехал со всей семьей. Его сын В.Д.Поленов
(1844-1827), впоследствии известный художник, окончил здесь гимназию, а
дочь Вера вышла замуж за преподавателя гимназии И.П.Хрущова. Весной 1863
года Д.В.Поленов вернулся в Петербург.
При содействии Д.В.Поленова П.Н.Рыбников завязал контакты с
Археологическим обществом и уже 19 января 1862 года был избран его
членом-корреспондентом11. На заседании отделения русской и славянской
археологии 3 февраля 1862 года было заслушано два сообщения
Д.В.Поленова. Во-первых, он сообщил о передаче обществу «от известного
собирателя памятников древней народной поэзии» П.Н.Рыбникова в дар 75
камней (ониксов) с изображениями Паллады, Меркурия, Энея и т. п.,
добавив, что П.Н.Рыбников, приобретая ониксы, узнал, что они найдены
были в Пудожском уезде, в Бережнодубровском погосте, на границах
Олонецкой и
| 156 |
Архангельской губерний... Отделение русской и славянской археологии
императорского Археологического общества определило: «благодарить
П.Н.Рыбникова за доставление ониксов, о значении и достоинстве которых
просить отзыва академика Стефании»12. Сообщение об этом даре сразу же
появилось в газете «Олонецкие губернские ведомости»13 (далее ОГВ).
Спустя некоторое время академик Л.Э.Стефани14 подготовил свой отзыв15. В
пересказе из газеты ОГВ он звучал так: «При первом взгляде, нельзя их
было не признать за древние резные камни – ониксы, но небольшая
внимательность тотчас открыла, что все они фальшивые, то есть литые из
стекла с античных образцов. Это последнее обстоятельство очевидно по тем
самым изображениям, которые представлены на камнях. Тут есть и Паллада,
держащая славу, и сидящий Меркурий, и лежащая статуя, известная под
именем Гермафродита, и дискоболы. Между сложными изображениями есть
Эней, несущий отца, и жертвоприношение Приапу. В числе изображений есть
Сократ, Тиверий, бюст египетский и многие другие. Замечательно еще, что в
числе их находились и дуплеты, и два изображения были даже в 3-х
экземплярах...» Академик А.Стефани не только отверг предположение об
античном происхождении находок, но попытался определить способ и время
их создания и появления в России: «Академик Л.Стефани, на рассмотрение
которого было передано означенное собрание резных камней, называет их
«стеклянными ластами, вышедшими, как показывает вся их отделка, из одной
и той же фабрики». По мнению Стефани, «ласты эти сделаны посредством
оттиска готовых материалов в неотвердевшую стеклянную массу, а не
посредством самостоятельной шлифовки стекла по данным образцам.
Оригиналами, большею частию, служили античные геммы. Остальная же часть
состояла из новейших подделок, то есть, подражаний античным образцам.
Важнейшею из найденных ласт можно считать ту, которая сделана в
подражание известного, хранящегося ныне в берлинском королевском
собрании, скарабея с изображением Тидея. Камень этот в первый раз описан
Винкельманом в 1760 году». «С одной стороны, – говорит в заключение
Л.Э.Стефани – становится ясным, что эта коллекция стеклянных ласт могла
быть сделана лишь после 1760 года. С другой стороны, принимая в
соображение, что страсть к подобным вещам, а следовательно, и торговля
ими чрезвычайно уменьшилась в начале нынешнего столетия, – можно,
кажется, безошибочно предположить, что собрание это завезено было в
Россию во второй половине прошлого века»16. Тот факт, что
Археологическое общество дважды публиковало заметки о найденных
П.Н.Рыбниковым камнях в своих «Известиях» позволяет говорить о ценности
сделанных П.Н.Рыбниковым находок, хотя эти публикации и не пролили свет
на их появлении в Олонецкой губернии.
| 157 |
Второе сообщение Д.В.Поленова, прозвучавшее на заседании
Археологического общества 3 февраля 1862 года было посвящено совместной с
П.Н.Рыбниковым поездке в известные старообрядческие монастыри Данилово и
Лекса. Поездка состоялась по инициативе губернатора А.А.Философова, но в
ее организации активное участие принял в П.Н.Рыбников. Об
обстоятельствах этой поездки Д.В.Поленов писал И.И.Срезневскому: «Наш
губернатор давно уже подзывал меня сделать с ним небольшое путешествие,
которого крайними пределами были два раскольничьих монастыря, Данилов и
Лекса, первый мужской, второй женский... Я спрашивал – есть ли там
старые книги? Мне сказали, что несмотря на все расхищения, в обоих
монастырях еще осталось значительное количество и книг, и рукописей. Им,
как я после узнал, даже сделана опись. Но опись эта была сделана не
учеными людьми... Итак, ради означенных книг я решился отправиться в
предположенный путь в свите губернатора, в числе которой находился и
Рыбников, сильно убеждавший меня ехать и осматривать книги»17.
В протоколе заседания Археологического общества об этой поездке было
сказано: «В Данилове, пишет Д.В.Поленов, мы с П.Н.Рыбниковым пошли
осматривать часовню. Нас ввели в огромную залу, задняя стена которой от
верху до низу уставлена иконами. Из них некоторые были колоссального
размера и замечательного письма. На боковых стенах протянуты полки,
тесно уставленные иконами меньшей величины. Все они более или менее
сохранили свои драгоценные украшения. В одном углу залы устроена
православная церковь... Книги и рукописи хранятся в темном чулане. Из
них наиболее замечателен пролог с надписью в конце, в которой означен
7020 (1512) год. Он содержит святцы от сентября до марта. Из русских
святых я нашел житие св. Глеба, очень короткое, под 5 сентября, а под 6
ноябрем житие Варлаама Хутынского. Из рукописей, осмотренных в Лексе,
оказалась одна харатейная, превосходно сохранившаяся, XIII века, и, как
кажется, начала его. При самом тщательном осмотре, я не только не открыл
никакого подлога, но чем более рассматривал эту рукопись, тем более
утверждаюсь в мысли о ее подлинности... Жаль, однако, что содержание ее
не русское. Она заключает в себе два жития св. Нифонта, епископа
кипрского (IV века) и Феодора Студийского»18. Таким образом, уже в
первые годы ссылки П.Н.Рыбников совершил поездку в Данилово и Лексу, что
свидетельствует о его интересе к старообрядчеству. Надо добавить, что
Д.В.Поленов забрал в Лексе и увез с собой пергаменную рукопись конца XII
– начала XIII века с житиями святых Нифонта Константинопольского и
Феодора Студийского, которую вскоре представил в Археологическое
общество19. Статья Д.В.Поленова «Житие святого Нифонта
Константинопольского» вскоре была напечатана в «Известиях второго
отделения Академии наук» (том 10, вып. 4, стр. 374-387), а сама рукопись
была передана в Московский публичный музей20.
| 158 |
В письме И.И.Срезневскому от 5 октября 1862 года П.Н.Рыбников
сообщил дополнительную информацию об этой поездке: «В 61-м году я ездил
всего месяц, сопровождая губернатора и ревизуя уездные присутственные и
полицейские места. Много ль можно было узнать при такой обстановке! А
затем ссоры провинциальных властей, как ни старался я избегать дрязгов и
замкнуться в своем семействе, отразились и на мне. В последний раз я
побывал с губернатором в Повенецком уезде и тут вытащил из хлама
церковной библиотеки харатейного «Нифонта» и передал его Д.В. Поленову. В
январе месяце всякого рода разъезды воспрещены мне»21.
Из всех приведенных свидетельств можно сделать вывод, что благодаря
совпадению интересов П.Н.Рыбникова и Д.В.Поленова в январе 1862 года
состоялась их поездка в старообрядческие монастыри Данилово и Лекса. Для
Д.В.Поленова это путешествие обернулось приобретением нескольких ценных
рукописей, отнятых у выговцев, а для П.Н.Рыбникова – губернаторским
запретом на какие-либо поездки по губернии в результате какого-то
конфликта. Несомненно, что П.Н.Рыбников, происходивший из московской
старообрядческой купеческой семьи и интересовавшийся историей
старообрядчества, хотел побывать на Выге и увидеть своими глазами
знаменитые старообрядческие монастыри уже с первых месяцев ссылки в
Петрозаводск. Но эта поездка состоялась только после появления в
Петрозаводске Д.В.Поленова.
Под влиянием Д.В.Поленова и П.Н.Рыбников увлекся собиранием старинных
рукописей. На заседании отделения русской и славянской археологии 5
января 1863 года были рассмотрены рукописи, пожертвованные в
Археологическое общество П.Н.Рыбниковым. Всего было пожертвовано 11
рукописей. В четырех рукописях были записаны произведения древнерусской
литературы («Послание Василия, архиепископа Новгородского, к тверскому
епископу Феодору» в копии 1736 года, «Сергия смиренного черноризца,
обители Пантократоровы, иже на Отоке Соловецком, на полунощной стране
сущем понта Окияна (слово) похвалное преподобным отцем в России в посте
просиявшим Евлогисон Патеро», «Преподобного отца нашего св. Палладия
мниха сказание о втором пришествии Христове и о страшном суде, и о
будущей муце и о умилении души в неделю сыропустную” в копии 1731 года и
“В той же день слово Иоанна Богослова о покое святыя владычица нашея
Богородицы и присно девы Мария»). Еще четыре рукописи представляли собой
делопроизводственные документы XVII века (книга разных сборов
Георгиевского Толвуйского погоста Вырозерской трети старосты Романа
Матвеева 1673 года, отрывок из столбца о ведании по-прежнему Толвуйской
волости на Олонце, а Николаевскому вяжицкому монастырю в управление ее
не вступаться от 22 апреля 1672 года, донесение воеводе Степану
Степановичу Корсакову о правеже и сборе денежных податей
| 159 |
в Мошенском стану 1680 года и наказ какому-то старосте о том, как
ему быть на «старощенье» 1683 года). Еще один документ заинтересовал
археографов из Археологического общества большим количеством оттиском
печатей: «Контракт, заключенный в камер-коллегии 1730 года; на одном
листе, на котором находится при надписях 15 сургучных оттисков печатей,
две из них с pierres gravees» (гравированных камней). Еще одна рукопись
представляла собой «Родословное древо царей, в котором есть уже имя
императора Павла».
Большую научную ценность имела еще одна рукопись, о которой в протоколах
Археологического общества было сказано: «Описание Каргополя и Вытегры»,
сделанное в конце XVIII столетия, в ответ на вопросы, предложенные, как
по всему видно, официальным путем, но это не помешало составителю
описания поместит некоторые любопытные сведения для истории Каргополя и
его жителей и сохранить некоторые из местных легенд». Вероятно, это было
какое-то анкетное обследование конца XVIII века. Оно содержало выписки
из ранних сочинений по истории Каргополя, в частности, «из некоторой
рукописной тетрадки». В описании была приведена популярная у краеведов
рубежа XVIII-XIX веков легенда об основании Каргополя неким князем
Вечеславом и о происхождении топонима Каргополь от «Каргино поле», то
есть поле, на котором водилось множество ворон. В описании есть также
любопытная информация о почитании в Каргополе в конце XVIII века
старинных деревянных статуй святых и о легендах, связанных с этими
статуями. К описанию была приложена проповедь, «говоренная в Каргополе в
марте месяце 1783 года по приказанию олонецкого преосвященного Виктора
против чествования подобных изваяний». Кроме того, внимание археографов
привлекло подробное описание старинных нарядов каргопольских женщин, «к
которым, видимо не благоволит автор описания». Особенно подробно и
детально обрисованы девичьи и женские головные уборы. К описанию
приложена рукопись «О пришествии преподобного отца Кирилла на
Челмогору»22. Таким образом, археографическая деятельность П.Н.Рыбникова
была весьма результативной и Археологическое общество приняло решение
передать собранные рукописи на хранение в свою библиотеку. Описание
рукописей, переданных П.Н.Рыбниковым в Археологическое общество
заинрересовало и петрозаводских краеведов. Уже после отъезда
П.Н.Рыбникова его преемник на посту секретаря ОГСК известный краевед
А.И.Иванов поместил в газете ОГВ перепечатку этого описания со своим
предисловием»23.
В конце 1862 года П.Н.Рыбников передал в Археологическое общество
собранные им старинные русские монеты: «Член-корреспондент П.Н.Рыбников
из Петрозаводска представил в дар Обществу десять серебрянных русских
княжеских и царских монет (Андрея, Иоанна, Бориса
| 160 |
Федоровича, Дмитрия Иоанновича и проч.) и одну медную и один
серебряный диргем. Монеты эти, по словам Рыбникова, приобретены от
разных крестьян Каргопольского уезда. Крестьяне держат их у себя для
счастья и неохотно расстаются с ними, будучи убеждены, что с отдачею их
переходит и счастье в другие руки». Кроме того, П.Н.Рыбников предложил
прислать в Общество хранившийся в Каргополе портрет Петра I, написанный,
«по-видимому, в царствование Петра I современным ему иконописцем»24.
Старинный портрет Петра I был доставлен П.Н.Рыбниковым в Археологическое
общество и по решению общего собрания от 18 марта 1865 года передан в
музей общества25.
На общем собрании Археологического собрания 22 октября 1864 года было
сообщено, что П.Н.Рыбников прислал в дар обществу «коллекцию древних
каменных орудий, состоящую из 10 экземпляров и собранную им в 1863-1864
годах в уездах Петрозаводском, Вытегорском, Каргопольском и Пудожском
Олонецкой губернии». В сопроводительном письме от 24 июня 1864 года
П.Н.Рыбников предположил, что эти каменные орудия могли принадлежать
«первоначальным поселенцам» Олонецкой губернии, которых местные жители
называли чудью. Он писал: «Много известно в Олонецкой губернии чудских
могил и курганов, и раскопка их повела бы к интересным результатам. Но
на это потребны некоторые средства». Рассмотреть присланные каменные
изделия общество поручило известному археологу П.И.Лерху. Он высоко
оценил присланные находки и просил общество ходатайствовать перед
П.Н.Рыбниковым о продолжении начатого им «собирания предметов каменного
века в Олонецком краю». Особое восхищение П.И.Лерха вызвал каменный
топор, о котором он писал: «Наконец, я не могу не обратить внимания
собрания на боевой топор, которым обогатился музей нашего Общества,
также вследствие стараний Павла Николаевича. Оружие это вышлифовано из
довольно твердого камня и имеет в средине отверстие для древка. С одного
конца оно имеет лезвие, на другом скульптурное украшение,
представляющее голову животного, похожую на медвежью... Если вспомнить,
что люди, оставившие после себя произведения подобные нашему олонецкому
боевому топору, не были знакомы ни с каким металлом, что при
изготовлении таких предметов они должны были пользоваться инструментами
из камня, то не трудно понять сколько у них уходило на то времени и что
для удовлетворения крайних потребностей жизни у них существовало до
некоторой степени изобилие в пище, которое им давало возможность
удовлетворять своей склонности к искусству». На заседании 22 октября
1864 года Общество приняло решение опубликовать в своих «Известиях» и
письмо П.Н.Рыбникова и записк
| 161 |
Присланные в Археологическое общество материалы вызвало такой
большой интерес П.И.Лерха, что летом 1865 года он сам приехал в
Олонецкую губернию для проведения археологических исследований и 6 июня
выступил на заседании ОГСК на тему «Об отысканиях в Олонецкой губернии
относительно так называемого каменного века». После возвращения в
Петербург П.И.Лерх продолжал переписываться с П.Н.Рыбниковым. Известно
его письмо П.Н.Рыбникову от 12 июля 1865 года в котором он отрицает
мнение о том, что местные крестьяне не могли подделывать древних
каменных орудий27.
Итак, сотрудничество с Археологическим обществом в 1862-1864 годах
привело к активизации собирательской деятельности П.Н.Рыбникова.
Собранные рукописи, монеты, каменные изделия он передавал обществу. Хотя
все пожертвования были с благодарностью приняты и вызвали интерес
петербургских ученых, П.Н.Рыбников не стал продолжать своей
собирательской деятельности, вероятно, в силу большой занятости сбором и
публикацией фольклорных материалов. Не пытался он проводить и
самостоятельных исследований в области древнерусской книжности,
нумизматики или первобытной археологии. Тем не менее, контакты
П.Н.Рыбникова с Археологическим обществом позволяют сделать вывод, что
его собирательская деятельность вызывала поддержку и одобрение одного из
ведущих научных учреждений России. Такую работу в контакте со
столичными научными центрами можно считать выходом на новый уровень
краеведческих изысканий в Петрозаводске в начале 1860-х годов.
Опыт и результаты сотрудничества П.Н.Рыбникова с Археологическим
обществом в начале 1860-х годов позволяет сделать три вывода. Во-первых,
большой вклад в изучение местной истории, археологии, этнографии,
фольклора и т. д. на севере России и в Сибири в дореволюционный период
внесли политические ссыльные. Их высокий образовательный уровень
обусловил применение им современных научных методов, что позволяет
считать их исследования не краеведением, а региональной (локальной)
историографией, археологией и т. д. Во-вторых, благоприятным фактором
для развития региональных научных исследований было существование
различных столичных научных обществ, которые объединяли усилия столичных
ученых и местных энтузиастов. И, наконец, на развитие региональных
исследований большое воздействие оказывала общественно-политическая
ситуация в стране. В период активизации общественного движения
происходила и активизации научных и краеведческих исследований на местах
(1860-е годы, начало ХХ века), а в период усиления правительственного
давления деятельности местных научных объединений обычно замирала или
заметно слабела.
| 162 |
1. Биографию П.Н.Рыбникова и библиографию работ о нем см.:
Грузинский А.Е. П.Н.Рыбников // Песни, собранные П.Н.Рыбниковым. Изд.
2-е. М.1. – М., 1909. С. VII-XLIX; Яковлев Н. Рыбников Павел Николаевич
// Русский биографический словарь. Т. «Романова – Ряговский». Птг.,
1918. С.650-655; Чистов К.В. Рыбников Павел Николаевич // Славяноведение
в дореволюционной России. – М., 1979. С.296-297. Подробнее о
краеведческой деятельности П.Н.Рыбникова в годы петрозаводской ссылки
см.: Виноградов С.Н. Материалы для биографии П.Н.Рыбникова. 1.
П.Н.Рыбников в ссылке // Советский фольклор. N 2-3. – М., Л., 1936.
С.317-324; Разумова А.П. Из истории русской фольклористики.
П.Н.Рыбников. П.С.Ефименко. – М., Л., 1954. С.43-74; Разумова И.А.
П.Н.Рыбников // Песни, собранные П.Н.Рыбниковым. Т.1. Петрозаводск,
1989. С.9-43; Она же. Научно-общественная деятельность П.Н.Рыбникова в
Олонецкой губернии // Вопросы истории Европейского севера. Петрозаводск,
1991. С.46-54.
2. Рыбников П.Н. Шунгская (Олонецкой губ.) крещенская ярмарка в 1860
году // Вестник промышленности. 1860. N 8. С.38-57; Он же. Шунгская
богоявленская ярмарка в 1864 году // Олонецкие губернские ведомости.
1864. N 6-9 (далее ОГВ); Он же. Шунгская богоявленская ярмарка в
1864-1865 годах // Памятная книжка Олонецкой губернии на 1865 год.
Петрозаводск. 1865. Ч.2. С.149-167 (далее ПКОГ).
3. Он же. О льняной промышленности Пудожского уезда. // ОГВ. 1860. N 32
(перепечатано в «Журнале министерства народного просвещения», 1860. N
8); Он же. О разведении льна в Пудожском уезде // ПКОГ на 1864 год.
Петрозаводск. 1864. Ч.2. С.145-152; Он же. Материалы для изучения
рыболовства и охоты в Олонецкой губернии. Рыболовство в Пудожском уезде.
Охота в Пудожском уезде // ПКОГ на 1866 год. Петрозаводск. 1866. Ч.2.
С.39-68.
4. Он же. Народные поверья и суеверья в Олонецкой губернии // ПКОГ на 1864 год. Петрозаводск. 1864. Ч.2. С.191-207.
5. Он же. Из путевых заметок по Петрозаводскому и Повенецкому уездам.
Данилов и Лекса // ПКОГ на 1867 год. Петрозаводск. 1867. Ч.3. С.30-53.
6. Он же. Слова так называемого билярмского языка, употребляемого
ладвинскими стекольщиками. // ОГВ. 1866. N 8; Он же. Заметка о
Тивдийских мраморных ломках. // ОГВ. 1866. N 48.
7. Деятельность П.Н.Рыбникова как фольклориста выходит за пределы проблематики данной статьи и рассматриваться не будет.
8. Формулярный список о службе...Рыбникова // НАРК, ф.2, оп.70, д. 3/22, л.21.
9. О жизни Д.В.Поленова в Петрозаводске см.: Хрущов И.П. Очерк жизни и деятельности Д.В.Поленова. СПб., 1879. С.36-43.
| 163 |
10. Извлечение из протоколов заседаний. Общее собрание // Известия
Археологического общества. Т.3. Вып.3. СПб., 1863. С.251 (далее
“Известия АО).
11. Состав императорского Археологического общества // Известия АО. Т.5. Вып.5. СПб., 1865. С.407.
12. Извлечение из протоколов заседаний отделения русской и славянской
археологии // Известия АО. Т.4. Вып.3. СПб., 1863. С.255-256.
14. тефани Лудольф Эдуардович (1816-1887) с сентября 1850 года был
ординарным академиком Петербургской Академии наук по греческим и римским
древностям (Хартанович М.Ф. Ученое сословие России. Императорская
Академия наук во второй четверти XIX века. СПб., 1999. С.213).
15. О стеклянных пастах, найденных в Олонецкой губернии // Известия АО. Т.6. Вып.2. СПб., 1868. С.151.
16. Стеклянные пасты, найденные в Бережнодубровском погосте // ОГВ. 1867. N 10 (от 11 марта).
17. Хрущов И.П. Очерк жизни и деятельности Д.В.Поленова. С.38.
18. Извлечение из протоколов заседаний отделения русской и славянской
археологии // Известия Археологического общества. Т.4. Вып.3. СПб.,
1863. С.256-257.
19. Извлечение из протоколов заседаний отделения русской и славянской
археологии // Известия АО. Т.4. Вып.5. СПб., 1863. С.471-472.
21. Письма П.Н.Рыбникова И.И.Срезневскому // Песни, собранные П.Н.Рыбниковым. Т.3. Петрозаводск, 1991. С.252-253.
22. Извлечение из протоколов заседаний отделения русской и славянской
археологии // Известия АО. Т.4. Вып.5. СПб., 1863. С.473-476.
23. Иванов А.И. Старинные акты. Описание рукописей Каргополя и Вытегры // ОГВ. 1867. N 38 (от 23 сентября).
24. Извлечение из протоколов заседаний. Общее собрание за 5 декабря 1862 года // Известия АО. Т.4. Вып.6. СПб., 1863. С.610.
25. Извлечение из протоколов заседаний. Общее собрание 18 марта 1865 года // Известия АО. Т.6. Вып.2. СПб., 1868. С.43.
26. Извлечение из протоколов заседаний. Общее собрание за 22 октября
1864 года // Известия АО. Т.6. Вып.2. СПб., 1868. С.13; О каменных
орудиях. Письма П.Н.Рыбникова и П.И.Лерха. // Там же. 1868. Т.5. Вып.6.
С.478-481.
Павел Николаевич Рыбников родился 6 декабря (24 ноября по старому стилю) 1831 года в московской купеческой семье. Несмотря на то, что он рано остался без отца, будущий собиратель получил прекрасное гуманитарное образование. С детских лет он знал иностранные языки. В 1844 году поступил в 3-ю Московскую реальную гимназию.
Павел Николаевич Рыбников родился 6 декабря (24 ноября по старому стилю) 1831 года в московской купеческой семье. Несмотря на то, что он рано остался без отца, будущий собиратель получил прекрасное гуманитарное образование. С детских лет он знал иностранные языки. В 1844 году поступил в 3-ю Московскую реальную гимназию. Учился П.Н. Рыбников все годы блестяще, несмотря на то, что с младших классов вынужден был давать уроки в связи с материальными трудностями. Закончил гимназию в 1850 году с серебряной медалью.
С 1854 по 1858 гг. П.Н. Рыбников - студент филологического факультета Московского университета. В годы студенчества окончательно сформировались демократические взгляды П.Н. Рыбникова, его научные интересы. В его квартире собиралась передовая молодежь, чутко откликавшаяся на современные события, здесь спорили об исторических судьбах русского народа, о смысле народности. Многие студенты, в том числе и П.Н. Рыбников, были занесены в списки политически неблагонадежных лиц, а потом сосланы в отдаленные губернии России.
П.Н. Рыбников был сослан в Петрозаводск и доставлен в город 3 марта 1859 года, а в конце мая его определили в штат губернской канцелярии.
Ум, образованность, способности Рыбникова обратили на себя внимание начальства губернии. Необыкновенный ссыльный за несколько лет дослужился до советника губернского правления и получил некоторую свободу поездок по уездам. Пользуясь этой возможностью, Павел Николаевич начал глубоко изучать культуру края. Он проехал свыше двух тысяч верст от Петрозаводска через Заонежье до границ Архангельской и Вологодской губерний, был в Пудоже и Каргополье. Рыбников только лично записал двести былин от тридцати народных сказителей. Одновременно он записывал сказки, песни, причитанья, поверья и многое другое. За одну поездку в мае - июне 1860 г. Павел Николаевич записал восемьдесят былин от крупнейших певцов.
«Песни, собранные П.Н. Рыбниковым» в четырех частях вышли с 1861 по 1867 гг. Собрание былин стало известно не только в России, но и за границей. Западные ученые назвали «Песни...» одной из крупнейших книг своего времени.
П.Н. Рыбников трудился и над составлением статистических материалов. Им напечатаны статьи о разведении льна, о рыболовстве и охоте, о состоянии губернии, о Шуньгской ярмарке.
В Петрозаводске Павел Николаевич принял самое активное участие в организации публичной библиотеки, занимался составлением списков необходимых книг и журналов. Читатели избрали его первым директором библиотеки.
В 1867 г. Рыбников женился на дочери местного чиновника и уехал в польский город Калиш, куда был назначен вице-губернатором.
Умер Павел Николаевич Рыбников в 1885 году.
Л И Т Е Р А Т У Р А
Песни, собранные П.Н. Рыбниковым.- М.; Петрозаводск: Тип. А. Семена.- 1861-1864.
Ч.1: Народные былины, старины и побывальщины.- 1861.- 488, XXVI с.
Ч.2: Народные былины, старины и побывальщины.- 1862.- 354, CCCLXXI с.
Ч.3: Народные былины, старины, побывальщины и песни.- Петрозаводск: Губ. тип., 1864.- 460, LXXI с.
Рыбников П.Н. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым: В 3 т.- 2-е изд.- М.: Сотрудник школы, 1909-1910.
Т.1- 1909.- 512 с., портр.
Т.2.- 1910.- 727 с.
Т.3.- 1910.- 432 с.
Песни, собранные П.Н. Рыбниковым: В 3 т.- Петрозаводск: Карелия, 1989-1991.
Т.1: Былины.- 1989.- 527 с.: портр.
Т.2: Былины.- 1990.- 640 с.
Т.3: [Песни, причитания, сказки и другие жанры].- 1991.- 365 с.
Рыбников П.Н. Русские народные былины, песни. Ч. 2.- М.: Совет. Россия, 1990.- 144 с.
